Обладатель Всемирной премии фэнтези Роберт Холдсток замахнулся на греческих богов
/World Fantasy Award winner Robert Holdstock takes on the Greek gods/

Перевод интервью с Робертом Холдстоком (Robert [Paul] Holdstock)

Уже почти 30 лет Роберт Холдсток неуклонно строит своё творчество, снискавшее ему уважение современников. Он стал профессиональным писателем в 1975, работал под различными псевдонимами (Ричард Кирк, Роберт Фаулкон, Кен Блэйк, Роберт Блэк и Крис Карлсон), сочиняя в большом количестве популярную литературу, которая редко отражала то, что случится после того, как в 1983 он закончил роман "Лес Мифаго" ("Mythago Wood").

Эта книга, фантастическая смесь кельтских верований, искаженных современным восприятием, принесла ему в 1985 году Всемирную премию фэнтези за лучший роман и вдохновила еще глубже забраться в лес своих мечтаний. Роман "Лавондисс" ("Lavondyss"), который продолжил цикл "Mythago", на следующий год был награжден Британской премией фэнтези, а популярность цикла не снижается. Во Франции цикл ("La Foret des Mythagos") недавно был награжден "Grand Prix de L'Imaginaire". Совместная с Гарри Килуортом новелла писателя "The Ragthorn" получила в 1992 Всемирную премию фэнтези. Также Холдсток вместе с Малькольмом Эдвардсом писал нехудожественные книги и в качестве редактора сотрудничал с Кристофером Эвансом и Кристофером Пристом.

Дэвид Лэнгфорд (в книге "Supernatural Fiction Writers", составленной Ричардом Блайелером (Richard Blieler) и изданной Scribners) отметил, что Холдсток "находится в расцвете сил, его огромному творческому подъему способствовало смешение в этом романе истории одной эпохи с мифами другой".

Холдсток поделился с "Science Fiction Weekly" своими мыслями о новой интерпретации легенд о Мерлине и греческих мифов в цикле "Кодекс Мерлина", начавшейся всерьез в романе "Кельтика" и теперь цветущей в "Железном Граале", который уже получил награду Чешской Академии научной фантастики, фэнтези и ужасов.

Что повлияло на создание цикла "Кодекс Мерлина" и, в частности, романа "Железный Грааль"?

Холдсток: С тех самых пор, как я начал цикл "Мифаго", я строю собственный мир мифологии и легенд, и между двумя циклами романов есть несколько пересечений, - сознательных пересечений, намеренных намеков на связь. Очевидный пример - присутствие 10 таинственных доисторических масок из "Лавондисса". Когда я писал "Лавондисс", я позволил моему воображению заплыть так далеко назад и так глубоко в бессознательное, как смел, и результаты оказались поразительными и разоблачительными. В середине 80-х я слегка спятил, так глубоко погрузившись в исследования, и больше не рискую этого делать; но в "Железном Граале" есть моменты, когда я соединяюсь с рассказчиком, Мерлином, и шагаю в то же самое "мифическое время", которое исследовал в предыдущей книге. И Мерлин путешествует через "пустоты", те "пути под миром", который я ввел в "The Hollowing". Урксумуг (Urcsumug), первый герой человеко-кабан, появляется в третьей части "Кодекса" - которая все еще пишется - и есть другие отсылки, которые соединяют вместе эпохи и идеи.

Но что еще вдохновляет вас?

Холдсток: Трудно определить, что влияет, а что "задевает". Мое наивное чувство юмора всегда оживляется от нырка в комикс "Галл Астерикс" ("Asterix The Gaul"). Меня вдохновляют исторические работы Роберта Грэйвса (Robert Graves). Увлекательным стимулом для воображения является "Мабиногион" (Mabinogion), сборник ранних уэльсских кельтских сказаний, также как "Ольстерские Сказания" ("Ulster Tales") - рассказы об ирландских героях-кельтах, так блестяще пересказанные Рэнди Ли Эйкхоффом (Randy Lee Eickhoff). У меня собрана библиотека книг по дохристианской Британии и Европе, но ничто не оказывает такого влияния, как простое посещение остатков, руин и мест прошлого, пещер людей каменного века, укреплений на холмах из железного века и загадочных камней и насыпей и святилищ бронзового века. Земля и хранимые ею воспоминания оказывают самое большое влияние на такого автора как я.

Я также прочитал книгу Питера Бересфорда Эллиса (Peter Beresford Ellis) "Celt and Greek". Именно греки первыми описали и северный народ, который мы называем "кельтами", и понятно, что ранние королевства были очень утонченными и аристократичными. Что для меня при чтении книги оказалось неожиданностью, так это то, что несколько кельтских кланов предприняли грандиозный военный поход в саму Грецию, с единственной целью - совершить набег на дельфийского оракула. Эта экспедиция окружена тайной: прекрасная кульминация для истории, которую я хотел рассказать.

Насколько важную роль играют мифология и легенды в современном обществе?

Холдсток: Чрезвычайно важную. Старые истории для молодых умов. Привлекательные характеры, моральные ситуации и просты и знакомы, обстановка экзотична, культура необычна, но не вызывает отторжения. Логичная и культурно-значимая фэнтези. Как только в вашем сознании запечатлевается легенда, исторический и мифологический контекст начинают вызывать все больший интерес. Старые мифы сформировало развивающееся сознание; по моему интуитивному мнению, старые мифы по-прежнему волнуют пытливый ум детей. Когда-то мифы разъясняли неизвестное умам, скованным местом и горизонтом. Теперь помогают выработать чувство времени и развивают любознательность. И вам не обязательно принимать мораль, которая обычно их сопровождает. Но эти истории готовят почву для внутренней полемики.

Так что подтолкнуло вас к тому, чтобы переписать историю Язона и Медеи?

Холдсток: Не уверен, что я как-то по-новому изобразил Язона. Он - наемник, стареющий сладострастник и жизнелюб, отец двух сыновей, и после бездны отчаяния, в которую он впал после известия о гибели его сыновей, он сразу хватается за шанс на новую жизнь. Он просто обычный человек. Медея загадочна. Я был поражен тем, как она была запутана, как легко она сбегает от отца из Колхиды, как легко она убивает своего брата, чтобы сбить отцовскую погоню со следа, какой несвоевременной она выглядит в античных произведениях. Мне она показалась "человеком не на месте", поэтому в книге я смог связать ее с той же вневременностью, что и Мерлина.

Я знаю, что вы работаете над третьей частью этого цикла. Сколько всего частей вы планируете и над какими еще проектами работаете?

Холдсток: Я назвал этот цикл романов "Кодексом Мерлина", что повзоляет мне свободно писать о любом из событий за 10 000 с чем-то лет жизни юноши/старца. Рабочее название третьего романа - "Сломанные короли" ("The Broken Kings"). Его действие, несомненно, происходит в тот же самый промежуток времени, что описан в "Кельтике" и "Железном Граале", и среди его героев есть уже знакомые читателю. Однако, это не завершающий том цикла, начатого теми двумя книгами.

Вы обычно работаете одновременно только над одним проектом?

Холдсток: Когда-то я работал сразу над двумя или тремя проектами: обычно, над основным романом и над менее значительным, под псевдонимом, а также над рассказами. Но я никогда не считал "многозадачность" простым делом, когда это касается писательства. Все произведения, в моем случае, нуждаются в постоянном внимании, постоянной концентрации на них, и очень легко обнаружить, что ты черпаешь из одной идеи, чтобы удовлетворить потребности другой. В настоящий момент, заканчивая третьего "Мерлина", я обдумываю роман из цикла "Мифаго" и триллер.

Действительно ли ваше представление о времени подобно мерлиновскому?

Холдсток: Боюсь, я, как любой другой, чувствую, как идет время, и идет оно чересчур быстро! Но время всегда притягивало меня, особенно глубины времени. Помню, когда мне было 10 лет, и я сочинял свои первые рассказы, я пытался представить себе тот огромный отрезок времени, когда Земля была безжизненна, потом населена примитивной жизнью, а затем такими существами как динозавры. Я пробовал вообразить бесконечное число дней, недель и лет, тысячелетия, в течение которых не раздавалось никаких звуков, кроме звуков дикой доисторической природы. Далекое будущее обладало для меня такой же притягательностью. И, несомненно, все еще обладает. Мне нравится работать с Мерлином в качестве рассказчика, потому что с его помощью я могу позволить себе воплотить идею существования одновременно во многих временах. Это удовольствие, чувство волнения, чужой опыт, но сделанный чуть более реальным, чтобы интересоваться им каждый день, целыми днями.

В чем состоит самая большая трудность при написании фэнтези с классическими корнями?

Холдсток: Одна часть ответа на этот вопрос очевидна: вы должны быть весьма начитаны в области этих самых "классических корней". Я регулярно перечитываю "Греческие мифы" Грэйвза и просматриваю другие книги, в которых обсуждается прошлое, системы верований и способы богопочитания прошлого. И их герои, разумеется, боги, полубоги и божественно небожественные. Именно поэтому мне нравится Язон, я люблю Геракла, меня интересуют Гильгамеш и Энкиду, некоторые из троянцев. Забытых троянцев.

Также важно не начать тупо искажать классическую картину. Вы спрашивали о новой интерпретации Медеи и Язона. Это она и есть: новая интерпретация. Играть можно с человеческой частью героев и персонажей. Например, нет необходимсти предполагать, что Медея любила Язона перед тем, как возненавидела его. Возможно, она использовала его; возможно, на нее действовали какие-то иные чары; возможно, она была созданием богов; возможно, она была живым трупом, действующим по воле Немезиды. Но она определенно не прибыла с Сириуса! Или из будущего.

Знайте классику, историю и место действия. И интерпретируйте.

Существуют ли сегодня какие-то легендарные личности, сравнимые с Мерлином или божествами из греческой мифологии?

Холдсток: Есть много "Тихих Целителей". Сразу вспоминается умершая Мать Тереза. Руперт Мердок - Один-Разрушитель, физически ослабленный, безразличный к последствиям своих действий, поддерживаемый сумасшедшими демонами, знающий, что обречен, но полный решимости оставить после себя землю в руинах. В мире много дионисийских фигур, весело пьющих из чаши невежества, хотя Джордж Буш ставит меня в тупик: я не знаю ни одного персонажа мифов, который бы так пристально вглядывался в Колодец Безнадежности и видел только нефть и светлое будущее. В сфере искусств, конечно, царит Нарцисс. Пандора подбирает комбинацию на замке к земному шару. Левиафан плавает в cтановящихся всё теплее морях. Гермес, прославленный вестник, сделал земной шар меньше. Но нету ни одного архетипичного Усмирителя Чудовищ, чтобы сдержать назревающее безумие, ставшее результатом всего этого.

Так в чем различие легенд и мифов в мире Холдстока?

Холдсток: Разумеется, я очень многое черпаю из признанных легенд и мифов. Но, по-моему, я использую их в "параллельной" форме. Это лучшее описание, какое я могу дать. Как будто мы находимся в мире, немного отличном от нашего собственного, и всё кажется знакомым, но всё немного не так. Так что всадники из моего "Железного века" ("Iron Age") скачут на больших лошадях, и ими вместо племенных вождей правят Верховные Короли (High Kings). И они мудрее, чем в действительности.

Много лет назад, когда я писал "Лес Мифаго", я понял, что создал собственную "мифологию". Она включает в себя неизвестных героев, забытые легенды, отрывки известных мифов, которые никогда не были записаны. Я тщательно развивал ее во время написания всего цикла, так что, например, там есть Зеленые Люди и в летнем и в зимнем виде, Обманщик (Trickster) в различных ипостасях, и целая легенда, касающаяся Вавилонской башни, - и я намеренно вставляю все эти перекрестные ссылки, знакомые, но ненаписанные, во всё, над чем я работаю. Наиболее значимыми являются 10 масок в "Лавондисс", 10 "первых легенд".

Герои моих книг приходят в мои сюжеты из своих собственных. Мифологический контекст, откуда они появляются, вероятно, близок к тому, который нам знаком. Но и узнаваемые персонажи, и те, кого я придумал, всегда вылеплены воображением, которое их создало. Они, практически буквально, представляют собой смесь старой формы и новых страстей.

Кто ваши герои в современном обществе?

Холдсток: Я не подписываюсь под героической этикой, хотя без труда могу писать об этике в историческом контексте. Всюду есть незаметные герои. Мы никогда не узнаем, кто они. Если когда-либо на Ближнем Востоке воцарится мир, это произойдет при посредничестве преданных делу, очень самоотверженных мужцин и женщин, действующих без огласки.

А себя вы рассматриваете, как героя?

Холдсток: Только для моего кота. Ну и каждого племянника и племянницы в возрасте между годом и двумя, в "годы обожающих глаз" ("years of adoring eyes"), после которых мои слабости становятся слишком очевидными.

© Melissa Mia Hall

© Science Fiction Weekly

Огромное спасибо двенадцатому Еноту, Шныре и Выфю за помощь в переводе ;)

О входящх в цикл Роберта Холдстока "Кодекс Мерлина" романах "Кельтика" ("Celtika", 2001; награжден французским "Gran Prix de l'Imaginairee"-2003") и "Железный Грааль" ("The Iron Grail", 2002; номинировался на "Locus"-2003 (14 место); награжден премией "Саламандра"-2002, присуждаемой чешской Академией научной фантастики, фэнтези и ужасов) можно прочитать в выпусках новостей от 6 января и 23 июня 2007 года

Обсудить текст на нашем форуме.